О причинах войны
Итак, главный козырь из рук антикоммунистов выбит. Никаких кратно превосходящих финские потерь РККА не было. На самом деле, именно потери финнов были выше. Не кратно, конечно, но тысяч на 20-30. Маннергейм знал точнее, но предпочёл не разглашать. Однако и РККА понесла очень серьезные потери. При этом, в соответствии с другим антисоветским мифом, несмотря на то, что именно финны запросили мира и именно СССР им условия этого мира продиктовал, РККА, дескать, продемонстрировала всему миру свою слабость, а СССР так и не достиг своих целей.
Попробуем во всём этом разобраться.
Финляндия, формально, по состоянию на 1939 год ни в какие империалистические блоки не входила и являлась «нейтральной» страной. Однако «нейтральность» эта была довольно специфической. По сути, территория Финляндии рассматривалась империалистами как очень удобный плацдарм для нападения на СССР: от границы до Ленинграда было порядка 30 км. Нас здесь не должен смущать тот факт, что так называемая «линия Маннергейма» являлась сооружением оборонительным. Такого рода «оборонительные» сооружения являются, одновременно, очень удобным местом для накопления сил и вооружений, в том числе, и для наступательных действий.
Молотов на упомянутой выше сессии Верховного Совета заявил:
Ладно, Молотов. Он, по убеждению антикоммунистов «всё врёт». Но вот показания господина Маннергейма:
Спрашивается, в каком смысле Финляндия «не могла сидеть, сложа руки»? Его слова звучат именно так, будто финская военщина решила поучаствовать в начавшейся в Европе заварушке, при этом слова об обороне — лишь прикрытие. По всей видимости, рассматривалась далеко не только оборона. Именно для этого форсированными темпами была проведена мобилизация резервистов, причем еще до того, как 12 октября начались советско-финские переговоры, да еще и обкатывалась всеобщая мобилизация. Спрашивается в задаче, какова должна быть реакция советского правительства, когда в 30 км от крупнейшего промышленного центра (Ленинграда), разворачивается армия недружественного государства в несколько сотен тысяч?
Тут еще уместно вспомнить реальную международную обстановку того времени. Да, между СССР и Германией был заключен договор о ненападении. Но советское правительство не из идиотов состояло. Сталин прекрасно понимал цену всем договорам с буржуазными государствами. Несмотря на объявленную Германии войну, англо-французские империалисты непосредственно в боевые действия не вступали. То есть у советского правительства были все основания предполагать, что между англо-французскими и немецкими империалистами вполне могут продолжаться переговоры, в том числе, и о совместных действиях против СССР. Другим возможным вариантом было и разворачивание англо-французскими империалистами успешных боевых действий против Германии и её поражение. Отнюдь не исключался и вариант открытия англо-французскими империалистами боевых действий против СССР, договорившись с Германией о невмешательстве.
В общем, это мы сейчас знаем, что фашистская Германия весной-летом 1940 гнанесла англо-французским империалистам сокрушительное поражение подмяв под себя всю Западную Европу, 22 июня 1941 года напала на СССР, а английские и американские империалисты стали временными советскими союзниками. Осенью 1939 г такой определенности не было. Если одно агрессивное буржуазное государство у границ СССР (Польша) было ликвидировано, то Финляндия, столь же сильно связанная с англо-французскими империалистами, держала в 30 км от Ленинграда отмобилизованную армию в несколько сотен тысяч. Молотов абсолютно верно характеризовал Финляндию как «готовый военный плацдарм для третьих держав для нападения на Советский Союз». При этом никакой «договор о ненападении», заключенный между СССР и Финляндией еще в 1932 г не мешал военным приготовлениям последней.
Этот плацдарм необходимо было ликвидировать любым способом, иначе, в случае начала войны с этого плацдарма мог быть молниеносно захвачен Ленинград. Для начала, СССР попытался воздействовать на финское правительство дипломатическими средствами. Так, на переговорах в октябре 1939 г финнам советской стороной были предложены следующие условия:
Во-первых, перенос границы на 90 км от Ленинграда. Взамен СССР был готов передать Финляндии вдвое большие территории севернее Ладожского озера.
Во-вторых, Финляндия сдает СССР в аренду на 30 лет полуостров Ханко для строительства военно-морской базы на 4000 человек.
В-третьих, Финляндия передает СССР 4 острова в Финском заливе.
В-четвертых, существующий договор о ненападении дополняется статьей о взаимных обязательствах не вступать в группировки и коалиции государств, враждебные той или другой стороне.
В-пятых, оба государства разоружают свои укрепления на Карельском перешейке.
Как мы видим, требования СССР вполне адекватны. Понятное дело, что договор договором, а отсутствие агрессивных намерений неплохо бы доказать на практике. Ведь известно, в каком направлении буржуазия отправляет все договоры, когда они противоречат ее интересам. Однако финская военщина отклонила все советские предложения, за исключением передачи ряда островов в Финском заливе. По сути, это означало, что «третьи страны», чьими марионетками являлось финское буржуазное правительство, не желали отказываться от столь выгодного военного плацдарма против СССР. Ведь предложения СССР никак не угрожали финской государственности. Интересам финской буржуазии, если бы она собиралась сохранять нейтралитет в надвигающейся мировой войне, предложение СССР тоже никак противоречить не могло.
Однако интересы англо-французских империалистов были финской буржуазии важнее жизней своих граждан. Поэтому финское правительство встало в позу, намеренно провоцируя СССР на начало боевых действий. При том, что советская сторона до последнего пыталось с финнами договориться, даже отказавшись от военной базы на полуострове Ханко. В итоге, все переговоры закончились провалом. Хотя было абсолютно понятно, что войну с СССР Финляндия выиграть не способна, что СССР своих целей все равно добьется.
О необходимости войны Сталин на упомянутом выше совещании при ЦК в апреле 1940 гзаявил следующее:
«Невозможно было обойтись без войны. Война была необходима, так как мирные переговоры с Финляндией не дали результатов, а безопасность Ленинграда надо было обеспечить, безусловно, ибо безопасность есть безопасность нашего Отечества. Не только потому, что Ленинград представляет процентов 30—35 оборонной промышленности нашей страны и стало быть от целостности и сохранности Ленинграда зависит судьба нашей страны, но и потому, что Ленинград есть вторая столица нашей страны. Прорваться к Ленинграду, занять его и образовать там, скажем, буржуазное правительство, белогвардейское, — это значит дать довольно серьезную базу для гражданской войны внутри страны против Советской власти».
Логично. Если тебе приставили пистолет к виску, то заявлений, что стрелять не будут, явно недостаточно. Если же, к тому же, на предложение убрать пистолет отвечают отказом, то остается один вариант — отрубить руку, его держащую.
Об агрессивных антисоветских намерениях Финляндии красноречиво свидетельствуют факты проявления финскими солдатами звериной ненависти по отношению к советским солдатам. Молотов в своей речи заявил следующее.
А уж о зверствах финнов во время Великой Отечественной войне в открытом доступе документов хватает. Вот, спрашивается, если, по убеждению антикоммунистов, финская мобилизация носила оборонительный характер, то откуда взялась эта звериная ненависть к советским солдатам? Ведь на расчеловечивание противника при помощи пропаганды нужны годы. Значит, подобная пропаганда в Финляндии велась еще задолго до начала и мобилизации, и боевых действий. Так что медлить с войной, действительно, было нельзя.
Касательно выбора момента, опять-таки, бытует мнение, будто СССР должным образом к войне подготовлен не был, начал ее не имея отмобилизованной армии и располагая явно недостаточными силами. И это, действительно, так. Но выбора, увы, не было. Сталин следующим образом обосновывал правильность выбранного момента.
То есть времени на подготовку военной кампании, увы, не было. Но начать её было необходимо. Антикоммунисты здесь делают вывод о безграмотности советского политического и военного руководства. Дескать, влезли в сложную военную кампанию без подготовки, воевали бездарно и сломали себе об Финляндию зубы, понеся чудовищные потери. Но всё это полнейшая глупость. Обратимся снова к речи Сталина.
Здесь мы подходим к еще одному интересному вопросу. Буржуазные историки в массе своей, сходятся на том, что Красная армия понесла чудовищные потери (якобы, 120 тысяч только убитыми), штурмуя в лоб укрепления линии Маннергейма. Но, на самом деле, всё было далеко не так. Все эти первоначальные оперативные планы РККА, на которые ссылаются буржуазные историки, подчеркивая их нереалистичность, по сути, были разведкой боем. Снова слово товарищу Сталину:
Примерно то же самое было сказано и по поводу других направлений, на которых действовала РККА. И, действительно, театр военных действий был очень сложный: леса, скальные выходы, озера, болота, причем всё это зимой и при сильных морозах. О характере укреплений линии Маннергейма было не известно практически ничего. Авиаразведка учитывая лесистый характер местности, ничего дать не могла. Только агентурная, с которой было туго. Оставалась разведка боем.
И здесь всё верно спланировано было. Где тонко, там и рвется. Вот надо было понять, где тонко или, хотя бы, тоньше. Заставить финнов маневрировать, распылять свои силы, разведать укрепления «линии Маннергейма», подтянуть силы и уже приступить непосредственно к штурму, имея всю эту информацию.
Здесь есть два важных момента.
Во-первых, что все эти задачи, которые ставились войскам в первый месяц войны и которые войска выполнить не смогли, ставились, по сути, для разведки боем укреплений противника. Никогда в таких случаях войсковым соединениям, по вполне понятным причинам, не сообщаются подлинные цели.
Во-вторых, что цели завоевать Финляндию в ходе данной военной кампании советское правительство и не ставило. Такой вариант, конечно, рассматривался, резервы под него, на всякий случай, готовились. И этот вариант мог бы стать вполне реальным, если б в конфликт вмешались третьи страны. Подробнее про это расскажу позже.
В итоге, РККА за первые месяц-полтора боевых действий, хоть и не продвинулась глубоко, зато провела разведку боем укреплений противника, выявила серьезные недостатки в своей тактике, вопросах продвижения и снабжения войск на данном театре военных действий. После этого армия перешла к обороне. В этот период были подтянуты резервы и тяжелое вооружение в достаточном количестве, отрабатывалась тактика прорыва оборонительной линии. В середине февраля началась операция непосредственно по прорыву основной оборонительной линии, в течение месяца она была прорвана, после чего финны запросили мира, а РККА взяла Выборг.
Да, Красная армия понесла очень серьезные потери, хоть и в два с половиной раза меньшие, чем принято считать в буржуазной историографии. Но надо учитывать, что военная кампания шла на исключительно сложном ТВД, в сложных климатических условиях и против серьезного противника. Об итогах кампании Сталин сказал следующее:
Что касается помощи Финляндии со стороны третьих стран, то Молотов в своей речи на сессии Верховного Совета обнародовал следующие данные.
Но это еще не всё.
Оказывала помощь финнам вооружением Швеция, Италия и, конечно же, США. Куда ж без этих стервятников...
Таким образом, РККА пришлось воевать не просто с довольно сильной армией в чрезвычайно сложных условиях, но и при громадной поддержке финской армии со стороны крупнейших империалистических держав, не желавших терять столь выгодный военный плацдарм против СССР. При всем этом, результат военной кампании Сталин оценил как победу, несмотря на все сложности и выявившиеся проблемы в РККА, разбору которых и была посвящена львиная доля времени совещания при ЦК. Цель военной кампании была достигнута, граница от Ленинграда отодвинута, финское буржуазное правительство капитулировало, то есть приняло все условия советского правительства. При этом понесенные Красной армией потери были адекватны сложности решенных задач.
Н. Федотов
