Вопрос, почему у амфибий нет зубов, может серьёзно озадачить. Ибо есть же. Всегда были. Вымерший подкласс лабиринтодонтов и назван был в честь особенностей зубов. Теперь, правда, зубы наличествуют не у всех амфибий, — у лягушек — наиболее современной и процветающей группы, они отсутствуют. Но оснований утверждать, что у амфибий зубов нет, данный факт не даёт.
...И мне даже показалось, что дело может быть не в лягушках, а часто встречающемся в моих публикациях тезисе о неспособности амфибий питаться, иначе нежели заглатывая добычу целиком. Это — не самый важный, но весомый эволюционный фактор, имевший интересные последствия. Например, в форме гигантизма амфибий. Плюс, в комментариях к статье об ужасном ледовом кулазухе проблемы были затронуты занимательные. Правда ли он мог бы оказаться опасным для человека? Без зубов-то.
Во-первых, с зубами. Во-вторых, — это неважно. Там пасть, как чемодан — 80 сантиметров в улыбке... Внимание стоит уделить действительно интересному вопросу, почему у кулазуха зубы были, а у лягушек их нет. Если зубы полезны, то почему лучшие из амфибий расстались с ними?
Отсутствие естественного вооружения изначально являлось слабостью хордовых. И с этим недостатком они боролись, уже в силуре (440 миллионов лет назад) испытывая разом множество систем — с зубами без челюстей (глоточными), с челюстями без зубов, с тем и другим сразу. В самом раннем варианте зубы представляли собой иглы или крючья, предназначенные для удержания норовящей выскользнуть из пасти добычи.
Что бы долго не ходить, уже в следующем, именуемым «эпохой рыб», девонском периоде (380 миллионов лет назад) челюстям нашлось и другое применение: рассечение добычи на части, позволяющее съесть существо слишком крупное для заглатывания. Но первыми овладели этой техникой панцирные рыбы, зубов не имевшие и кусавшиеся краями головного панциря. В то же время над проблемой расчленения добычи работали и хрящевые рыбы. Однако, тогда идеи их посещали излишне экстравагантные.
...О чём речь? О том, что выход позвоночных на сушу это — девон. Лопастепёрые рыбы в то время являлись самой прогрессивной ветвью, но они располагали лишь самыми примитивными зубами. Именно такое наследство и досталось амфибиям. В момент выхода на сушу, откусывать они не умели.
Эволюция не стояла на месте. Не говоря уж об акулах, господствующие сейчас в морях и реках лучепёрые рыбы уже способны кусать, отщипывая от добычи кусочки. А некоторые, — пираньи, например, — кусаются так, что лучше и не надо. Сухопутная же ветвь позвоночных, как и положено в условиях способствующих эволюции ускоренной, добилась большего. Уже в перми (200-250 миллионов лет назад) четвероногие научились использовать зубы (клыки) для нанесения смертельных ран, расчленять добычу, а затем даже грызть и жевать.
Ну как «четвероногие»? Синапсиды. По принципу перехода количественных изменений в качественные с последующим отрицанием отрицания, прокачивавшие зубы амфибии перестали быть амфибиями, превратившись в звероящеров. Конкретно же амфибиями остались лишь те из них, кто новых изобретений не внедрял. Как следствие, аутентичные земноводные к концу палеозоя критически устарели. А в мезозое их начали бить даже рыбы последних моделей.
Амфибии нашли ответ в виде формы лягушки, — на данный момент вполне успешной. В том числе и по причине изобретения новых способов атаки. Бесхвостые земноводные быстро сближаются с добычей прыжком, или выстреливают язык. Характерно широкая пасть и новые технологии заглатывания (пища проталкивается в пищевод убирающимися в череп глазами), а главное, скромные запросы, — лягушки освоили селекцию целей и с жертвами, способными сопротивление оказать, не связываются, — сделали удержание добычи не нужным. Собственно же заглатыванию зубы только мешают, — еда может зацепиться за них.
...Поняв, что их зубы слишком примитивны и не отвечают запросам эпохи, современные земноводные в большинстве отказались от этого атрибута.
Блог нуждается в поддержке. Кошелёк ЮMoney 4100 1168 3178 5907
